Выполни это задание как можно скорее и получи награду. С каждым обновлением награда будет уменьшаться.

Выполнено специальное секретное задание на локации Южный предел.

Наше предыдущее путешествие показалось мне легкой прогулкой по сравнению с дорогой в Изумрудную долину. Несколько раз мы сбивались с пути, а затем ходили по кругу. Запутанные дороги уводили нас как можно дальше от цели - Южного предела.

Пройдя еще с десяток миль, мы поняли, что каким-то образом оказались на месте нашего ночного привала. Это показалось мне очень странным, потому что мы оставляли метки повсюду, не желая снова сбиться с пути. Мне показалось, что кто-то не хочет нас здесь видеть.

Глухое Эхо предложил пойти вперед и подать нам дымовой сигнал. Эта идея показалась нам очень разумной. Эскимос быстро набросал дальнейший путь на листе бумаги и оставил нам карту. Нам с Немой Тенью оставалось лишь ждать сигнала и надеяться, что с нашим другом ничего не случится.

Ранним утром мы увидели, что в восточной части долины густые облака дыма указывают нам дорогу. На этот раз мы шли, не обращая внимания на карту. Тень от огромных, поросших сочной травой каменных великанов спасала нас от палящего солнца.

К вечеру мы добрались до костра. Глухое Эхо не поднялся, чтобы поприветствовать нас. Он сидел, опираясь на камень, и не мог пошевелиться. «Змея!» - закричала Немая Тень, заметив следы укуса на руке эскимоса.

Прежде я никогда не сталкивался со змеями и не знал, что нужно делать. Вдруг я увидел, что огромная змея выползает из рюкзака эскимоса. Не успел я схватить топорик, как раздался оглушающий выстрел. «Так ей и надо, мерзкой твари! Маккримонс, к вашим услугам».

Маккримонс оказался одноглазым мужчиной в нелепом английском костюме. «Эти твари парализуют жертву на несколько часов, а затем душат ее. С вашим другом будет все в порядке, так что за вами должок», - от его слов мне стало немного не по себе.

Более странной поездки у нас еще не было - Маккримонс повез нас к себе домой в телеге, запряженной тройкой тучных лошадей в клетчатых попонах. Когда я увидел дом Маккримонса, стоящий на невысоком холме, на меня нахлынули воспоминания: дом был удивительно похож на тот, в котором я жил в детстве.

«Уиллоу роуд. Дом 4», - гласила табличка на заборе дома. У меня перехватило дыхание - это был адрес нашего дома, на который пришло последнее письмо моего отца. Маккримонс пригласил меня войти.

В доме Маккримонса было, конечно, не так уютно как в моем доме детства. Повсюду были разбросаны шахматные фигуры, все стены были завешаны пожелтевшими картами. К одной из карт портновской булавкой была приколота фотография. С фотографии мне улыбались молодой Маккримонс и мой отец.

Маккримонс заметил, что я смотрю на фотографию: «Отчаянные были времена, мы так мечтали найти Южный предел». Я сказал Маккримонсу, что на фотографии рядом с ним стоит мой отец. «Он провел здесь несколько лет после гибели экспедиции», - руки Маккримонса задрожали.

В дом вошли Немая Тень и Глухое Эхо. Глухое Эхо был еще слишком слаб. Маккримонс прервал свой рассказ, чтобы отнести эскимоса на диван. «Мы единственные добрались до Южного предела. Почти вся экспедиция погибла на Холодной земле. Твой отец вытащил меня с того света. Это он построил этот дом».

«Твой отец очень хотел домой, к семье. Возвращаться на Холодную землю было слишком опасно. А горный перевал в одиночку мы перейти не смогли бы. По крайней мере, я пытался убедить в этом твоего отца. Но разве он стал слушать такого чудака?» - Маккримонс наигранно улыбнулся.

«Как-то утром, после очередных споров, твой отец исчез. Я собрал инвентарь, взял палатку и отправился к Перевалу на его поиски. Я сразу сорвался вниз на острые камни, - Маккримонс показал на свою повязку на глазу. - Я так и не нашел его».

«А что, если мой отец ушел на Холодную землю?» - спросил я Маккримонса. «Шли годы, ледники таяли. Я много раз возвращался на Холодную Землю, но там никто не слышал о твоем отце. Я думаю, он пытался покорить горный перевал».

Маккримонс продолжал говорить. Когда он начал путаться в своих же словах, я понял, что верить этим рассказам нельзя.

Может, я поступил неправильно, попросив Немую Тень увести Маккримонса из дома. Воспользовавшись отсутствием хозяина, мы с Глухим Эхо решили немного осмотреться. Я не нашел ничего необычного, кроме десятка поломанных часовых механизмов. Глухое Эхо нашел связку писем.

Если бы дело не касалось моего отца, я никогда в жизни бы не тронул чужие письма. Я аккуратно развязал ленту и взял первое письмо. «Дружище Эйб, золотые жилы возле Махаона, что у Перевала, - пустые разговоры. Ты просто обязан забыть об этом месте».

Эйб Маккримонс был очень рассержен, когда вошел в дом и увидел, как я читаю его письма. Я пытался объяснить ему правду и извиниться, но он не хотел никого слушать. Маккримонс выставил нас за дверь.

«Теперь я никогда не узнаю правду о своем отце», - разочарованно сказал я, когда мы сидели у костра, неподалеку от дома Эйба. Я достал из кармана смятое письмо, которое не успел вернуть Маккримонсу, и хотел кинуть его в огонь. Под воздействием огня между строк письма стали заметны слова, написанные чернилами неизвестного мне состава.

Эйб, ни в коем случае не выдавай нашу тайну. Жду тебя у Перевала. Послание могут перехватить». Это письмо мой отец написал через несколько лет после гибели экспедиции. Выходит, поиски золотых жил для моего отца в самом деле были важнее семьи?

Этим же вечером я постучался в дверь к Маккримонсу. Маккримонс открыл мне не сразу. Но он знал, что я так просто не уйду. «Заходи, малыш», - наконец сказал он.

Я почти все тебе рассказал. Вот только твой отец все-таки добрался до горного перевала и обнаружил там золотые жилы. Золото вскружило ему голову», - Маккримонс перебирал письма.

«У твоего отца было очень много золота. Люди говорили, что он сошел с ума. Он стал печатать золотые монеты со своим профилем, называть себя королем золотых приисков. Когда я приехал к нему, то пытался образумить… Нет, не пытался. Я сорил деньгами вместе с ним».

«Другие золотоискатели быстро обобрали нас до нитки. Это вразумило твоего отца, но не меня. Твой отец не знал, что со мной делать. Я заболел настоящей золотой лихорадкой».

Я вспомнил, что в детстве моя мама рассказывала мне про Маккримонса. Она говорила, что у него не все дома и что отец еще хлебнет с ним горя. Выходит, она была права.

«Я бросил твоего отца одного, когда мы возвращались в Южный предел. Он собирался вернуться домой. А в мои планы это не входило. Больше я его не видел», - Маккримонс не мог больше смотреть на меня.

«И еще, глаз я потерял в драке за прииск», - признался Эйб. Я решил подышать свежим воздухом. Я уже не знал, чему верить. Неужели мой отец мог так поступить?

Всю ночь я не мог уснуть. Утром я попросил Эйба отвезти нас к горному перевалу. Перевал был узким проходом через горный хребет Изумрудной долины. Я хотел поискать там следы отца.

Мы добрались до горного перевала поздней ночью. Всю дорогу Эйб просил у меня прощения за то, что он бросил моего отца одного. Я не мог злиться на него: «Что было, то прошло. Помоги нам сейчас». Эйб поднял голову и указал на узкую опасную дорогу: «Если мы перейдем перевал по этой дороге, то наверняка найдем следы твоего отца».

Мои друзья хотели пойти со мной, но я велел им оставаться внизу, в лагере. Я знал, что могу не вернуться. Тучные лошади Маккримонса отказались подниматься вверх по горной дороге. Мы с Эйбом взяли по удобной палке и пошли пешком. Уже через полчаса дорога показалась нам очень крутой.

Я показал Маккримонсу монеты, которые мы раздобыли в Золотом Каньоне. Маккримонс сказал, что это те самые монеты, которыми разбрасывался мой отец во времена золотой лихорадки. Он недоумевал, как они могли оказаться так далеко от Южного предела.

Эйб показался мне не таким уж плохим человеком. Он развлекал меня историями из экспедиций. За разговорами пролетело несколько часов. Солнечный свет уступил место синеющему горизонту, ветер усилился. «Мне кажется, мы почти добрались», - сказал Маккримонс.

Мы стояли на обрыве скального плато. В холодной тьме, которую пронизывал свет бесчисленного количества звезд, мерцал оранжевый огонек нашего костра. Я прилег отдохнуть, казалось, всего на полчаса. Проснулся я, когда солнце уже стояло высоко. Маккримонса нигде не было.

«Все-таки бросил меня, трус», - подумал я про себя. Я потерял всякую надежду перейти горный перевал. Более того, я понял, что вся эта затея была бессмысленной - горный хребет простирается на много километров на восток. Я собрал рюкзак и стал спускаться вниз.

Спускаться вниз по крутой дороге оказалось не так просто. Несколько раз я чуть не сорвался вниз на острые скалы. Мне очень не хотелось рассказывать Немой Тени и Глухому Эхо, как Маккримонс в очередной раз предал друга.

Неожиданности подстерегают нас тогда, когда мы меньше всего к ним готовы. Спускаясь вниз, я увидел Маккримонса. Он лежал без сознания на острых камнях. Его куртка была изорвана, лицо в ссадинах. Я достал флягу с водой, чтобы привести его в чувство.

Когда Маккримонс очнулся, он обнял меня: «Он был здесь! Был!» Оказывается, когда я спал, Эйб спустился вниз по отвесным скалам, в ущелье. Там он нашел следы лагеря, который разбил мой отец по дороге домой.

«Малыш, если ты еще не потерял веру в меня, то я буду ждать тебя в Драконовом Крыле», - этот недописанный черновик письма я нашел на месте привала моего отца.

Я обязательно отправлюсь в Крыло Дракона еще раз. Теперь мне нужно не просто найти своего отца, но и задать ему много вопросов.